Вдоль насыпи — тепло и сухо,вдыхая воздух, как пластид —ползет отрезанное ухо,дырявой мочкою свистит.Ползет сквозь шишел через мышел,видать — на исповедь, к врачу:нет, это — нас Луганск услышал,нет, это — нас Донецк почув.

О, как жестоко и по-детскимы сглазили поводыря,и скольких мы, не зря, в Донецкеубьем, и нас убьют — не зря.Схоронят звезды и медалипод деревянное пальто,а ведь — не зря Христа распяли,ведь, если б не распяли, то:лежал бы на плацкартной полке,хрустя отравленной мацой,писал стихи, и в черной «волге»разбился бы, как Виктор Цой.

Это пост в фейсбуке, а это блокпост — на востоке,наши потери: пять забаненных, шесть «двухсотых»,ранены все: укропы, ватники, меркель, строки,бог заминирован где-то на дальних высотах.

Наш президент распят на шоколадном кресте:82% какао, спирт, ванилин, орехи,вечность — в дорожной карте, смерть — в путевом листе,только радиоволны любят свои помехи. [...]Наша война еще нагуливает аппетит,мимо креста маршируют преданые комбаты,но Петр поднимает голову и победно хрипит:"82% какао, спирт, ванилин, цукаты…

Я придумал утюг, чтоб загладить чужую вину.